Одновременно это репрессивный мир – мир, в котором людей, воспринимающих за чистую монету всю эту порнографическую пропаганду, бьют по рукам, бьют очень, очень больно! Больнее некуда. Все эти истории про американских учительниц, которым постоянно вешают сталинские срока в 15-20 лет за секс с учениками, но в чём виноваты эти учительницы? Они с детства были окружены внушением, что подростки постоянно думают о сексе, активно его ищут, непрерывно мастурбируют, впитали все эти порно-паттерны про ролевые игры с сантехниками и училками. Бедные дуры не могли понять — это всё понарошку. Это всё существует в каком-то другом, идеальном мире, а в мире реальном за «соблазнение» (даже не изнасилование, что, кстати, чисто технически весьма сложно) 17-летнего парня — нннна, 22 года тюряги! Как у нас за массовое убийство. Вот как о детях-то в Америке заботятся!

Смотрели фильм «Географ глобус пропил» с невинной любовью ученицы и учителя? Сидел бы тот географ в Штатах до конца своих дней. Даже не за секс, а за появление в трусах в бане при целомудренном девичьем взгляде.

Я к чему это всё: сам главный нерв западной культуры сейчас заключается в этом манипулятивном лицемерии – обществу навязана (именно так!) тотальная половая распущенность, но при этом в любой момент за эту же распущенность могут не то, что «привлечь», а буквально раскатать в блинчик. Представляете, какой идеальный рычаг тотальной манипуляции? Любого могут – уж это-то мы за последний месяц отлично поняли.

Причём, если нужно, включаются не то, что пуританские, а какие-то шариатские нормы – ну, схватил Блаттер эту Соло за ягодицу, ну да – это хамски, это некультурно, это неправильно, но это уж никак не домогательство в прямом смысле слова и не преступление. А подают именно так. Потому что сейчас всё там стало домогательством: будет баба хоть голая в метро ехать – не смей на неё глядеть! Ей так удобно! Это не для тебя! Взгляд задержишь – хана, готовь адвокатов.

И ничего не спасает: никакое «взаимное согласие», никакой «срок давности», никакие отмазки. Вон, Си Кею как выписали: а ты над ними власть имел. Ты же популярный (или богатый, или красивый, или просто машина, в конце концов, есть) – всё, считай, изнасиловал несчастных женщин этой популярностью. Они же как дети, всему верят, всего боятся, а потом на всю жизнь травма! 31 год ходют — и глазик дёргается.

Каков желаемый итог, цель всего этого? Да чтобы мужчина боялся женщину. Хотел и боялся. Всегда чувствовал этот страх, ходил по струнке, мучался от фрустрации. А то через двадцать лет обвинят в изнасиловании десять раз подряд.

Украинская журналистка Анастасия Товт, комментируя всё это, употребила чрезвычайно меткое выражение: «гендерная месть». И это именно так – не восстановление справедливости, не борьба за права, а – месть.

«Чем больше женщины хотят обезопасить себя от домогательств со стороны мужчин, тем более незащищенными от обвинений в харассменте становятся мужчины.

Ну, правда — какой сегодня у мужчин вариант? Подписывать с женщиной перед половым актом соглашение, в котором она укажет, что ложится с ним в постель по своей воле? Серьезно? А как же романтика, спонтанность наконец? (Без шуток, если мы уже рассматриваем такой вариант, то нельзя исключать, что подписать подобный документ женщину тоже могут заставить силой).

Пока что у мужчин фактически только один способ защититься от подобных обвинений: быть геем.

Хотя в случае с Кевином Спейси и это не помогло».

И мужчины, что характерно, тамошних баб давно стали опасаться – и как источника опасности криминальной, и как опасности эмоциональной. Но не все же в гомосеки согласны идти. И куда им податься? Идут в педофилы. Вы просто вдумайтесь в эту взаимосвязанную динамику: чем больше в мире агрессивного женского мужененавистничества, тем выше темпы роста педофилии. Но на эту тему там задумываться запрещено.

Мужчинам в современной гендерной революции отведена роль жертвенного агнца. Традиционный гетеросексуальный мужчина – самая репрессированная и уязвимая страта западного общества. Зачем «им» это? Да когда мужиков окончательно под фигуральную шконку загонят, с сиротливыми бабами совсем просто разобраться будет, как с овечьим стадом.

Григорий Игнатов