Меня всегда удивляет, с какой поспешностью власти с ходу отметают версию, которую, казалось бы, надо рассматривать в числе приоритетных. Всякий раз, когда в небе взрываются самолёты, нас зачем-то пытаются успокоить: "Это не теракт. Рассматриваются версии технической неисправности и ошибки пилотирования". Так было после страшной трагедии в августе 2004 года, когда в небе взорвались сразу два самолёта - Ту-134 и Ту-154. Тогда потребовалось несколько часов, чтобы из маловероятной версия теракта превратилась в "рабочую". А чтобы признать диверсией катастрофу на Синаем, потребовалось полтора месяца. Хотя с самых первых дней официальные лица и России, и Египта заверяли нас, что бомбы на борту не было.
Этим летом я летел таким же военным бортом Ту-154 из Москвы в Хабаровск - с четырьмя посадками. Меня не досмотрели ни разу. "Попутчиков", которые садились в Екатеринбурге, Чите, Улан-Удэ - тоже. Хотя на международных направлениях правила жёстче.
- В Чкаловском нас всех всегда досматривали, - рассказал мне знакомый журналист, летавший этим же самолётом в Сирию. - Но досмотр не такой строгий, как в гражданских аэропортах. К примеру, я спокойно пронёс двухлитровую бутылку воды. Перед тем, как запустить людей на борт, его тоже досматривают. Рейсы на Сирию идут либо с посадкой в Северной Осетии, либо в Сочи.
Мы садились как раз в Сочи, в гражданском аэропорту, где весь груз проходит таможню. Они там очень придирчивые, можно запросто застрять на два дня. Собственно, я поэтому и не полетел в этот раз, не стал рисковать. Пока работают таможенники, всех пассажиров уводят в столовую. За территорию аэропорта мы не выходим. Что там в это время с безопасностью, я не знаю.
Мы помним, что бомбу на борт самолёта в Египте пронес сотрудник аэропорта. Если предположить, что нечто подобное произошло и в этот раз, то вряд ли террорист сумел проникнуть на борт в Чкаловском. Это все-таки военный аэродром, режимный объект.
Среди пассажиров его быть не могло. Там вообще случайных людей не было. Остается аэропорт Сочи, где работают гражданские службы, в которые мог внедриться террорист.
Я не утверждаю, я говорю лишь о том, что такую версию нужно рассматривать, а не отметать. Пока этот "спящий агент", если он существует, не подложил еще одну бомбу в ещё один самолёт. Тем более что эксперты считают такую возможность вполне вероятной.
- У экипажа не было никакой информации о каких-то неисправностях отдельных систем или двигателей, - рассказал в эфире Радио "Комсомольская правда" лётчик-испытатель, Герой России Анатолий Кнышов. - В противном случае, если такая информация была бы, лётчик по инструкции развернулся бы, произвел посадку на аэродроме вылета. В данной ситуации можно говорить о том, что, видимо, что-то всё-таки на борту было. Потому что просто так самолёты не падают, аварийно не садятся. Но почему экипаж не сообщил информацию о том, что с ним произошло, это тоже вопрос. Один из вариантов - это отказ трёх двигателей.
Но в любом случае экипаж информирует диспетчерскую службу, информирует Министерство обороны о той или иной причине. В данной ситуации, на мой взгляд, резкая потеря связи, резкая разгерметизация самолёта привела к тому, что экипаж не смог, не успел сообщить о той причине, которая у них на борту произошла. Это мог быть взрывной характер, то есть мог произойти взрыв, и никто не смог сообщить - ни корреспонденты, которые там находились, ни сам экипаж. Ничего другого я не могу здесь предположить.
Помните историю с захватом самолёта в 1988 году семьей Овечкиных? Талантливые музыканты из семейного джазового ансамбля "Семь Симеонов" получили заманчивое предложение от лондонской студии записи. И решили сбежать в Великобританию, захватив Ту-154. Два обреза охотничьих ружей и несколько самодельных взрывных устройств они спрятали в футляры музыкальных инструментов.
Впрочем, сомневаюсь, что в этот раз кто-то стал бы "заморачиваться" с подменой футляров в багаже ансамбля Александрова. Ведь для того, чтобы самолёт разлетелся в воздухе, достаточно 200 граммов тротила в банке из-под Колы.
