Киевский режим назвал начавшийся в воскресенье крестный ход православных украинцев в Киев «сепаратистской акцией» и провокацией Кремля. «Верующих пытаются представить вражескими агентами, угрожают расправиться с участниками акции силовыми методами», — заявил депутат Верховной рады Вадим Новинский.

Было на минувшей неделе немало и других событий, включая порошенковские милитаристские инициативы в Варшаве, побудивших автора этих строк к анализу сущностей правящего в Киеве режима, не имеющего, как я полагаю, аналогов в мировой истории.

В определенном смысле нынешний бандеровский режим переплюнул и гитлеровский фашизм, и камбоджийских «красных кхмеров», и даже боевиков хуту в Руанде в период их «разборок» с тутси.

Родовые признаки фашизма

У фашизма много определений. Либералы-западники чаще всего обращаются к тому удобному для них определению, которое дал в своей книге «Пять эссе на тему этики» известный итальянский мыслитель Умберто Эко.

Полагаю, что выдающийся культуролог, и, быть может, один из самых заметных интеллектуалов XX века Умберто Эко был, тем не менее, довольно наивен в понимании природы политических событий и явлений. Вот и о фашизме он судил, похоже, по высказываниям соотечественников, которые касались больше итальянского фашизма, имевшего иную природу, чем гитлеровский фашизм.

Как семиотик эпохи постмодерна Умберто Эко акцентировал свое внимание в основном на формально-знаковых, образных и эстетических сторонах (итальянского) фашизма, подчеркивая его «карнавально-игровой характер», однако недооценивал его сущностно-смысловые и этические характеристики. В 14-ти выведенных им «признаках фашизма» значатся, например, такие, как «культ традиции», «иррационализм» и даже «неприятие модернизма». Хотя о каком неприятии фашизмом модернизма можно говорить, если он во многом и есть его следствие?

Пожалуй лишь три признака, названных Умберто Эко, касаются содержательной стороны названного явления: это национализм, расизм и культ смерти.

Фашизм, конечно же, следует отличать как от идеологии и практики нацизма, так и от геноцида. Нацизм — крайняя степень этнической ненависти, которая не обязательно сопровождается массовыми убийствами и геноцидом (фашизм — обязательно); в свою очередь не всякий геноцид становится следствием фашизма или даже нацизма.

Фашизм — это явление XX века, и отсчет этого явления следует начинать все же не с рождения термина «fascismo» в Италии, и не с диктатора, империалиста и националиста Бенито Муссолини и его опереточных «чернорубашечников», а с гитлеровского фашизма — с концлагерей, газовых камер и других машин и способов массового уничтожения людей.

Именно гитлеровский фашизм — тот образец и та модель политической практики, которая обладает характерным набором паттернов, воспринимаемых, например, в России как подлинно фашистские.

Содержательный анализ фашистских идей, теорий, практик и конкретных субъектностей показывает, что все они объединены таким важнейшим (не эстетическим, но сущностным, морально-антропологическим) признаком, как стремление к системному насилию. Различия же между различными типами фашизма состоят не только в том, какие средства используются для совершения преступлений против человечности, но также в том, чем и как фашисты обосновывают свое право на убийство.

Проще говоря, фашизм — это идеология пострасизма, каким-либо сверхрациональным (а не иррациональным, как утверждал Умберто Эко) образом обосновывающая массовые убийства; это практика геноцидов и особая мораль, в которой нет места ни Богу, ни Человеку.

Обыкновенный фашизм США

«Бог умер!», — провозгласил в свое время немецкий философ Фридрих Ницше. И это тот постулат, с которого берет свое начало подлинная фашистская идеология.

У фашистов всегда в начале их пути умирает какой-нибудь абсолютный авторитет — Бог, монархия, коммунизм, демократия или собственная история. И вместо него на передний план выдвигается эгоистический интерес носителя особой, сверхнацистской ментальности — социальной или этнической группы, провозглашающей себя сверхиндивидами.

В этом смысле США — фашистское сверхгосударство, внешняя политика которого подразумевает массовое уничтожение людей (во Вьетнаме, Лаосе, Сомали, Ираке, Югославии, Ливии, Сирии, на Украине и т.п.): авиабомбардировками — в том числе и атомными, ударами с беспилотников, карательными операциями, организацией государственных переворотов с применением прямого насилия и т.п.

США — самый крупный в мире производитель и поставщик вооружений. С участием армии США только после Второй мировой войны в примерно 65 военных конфликтах было убито, по разным данным, от 20 до 30 миллионов человек. И в основе этих убийств лежит не национальная неприязнь, но утилитарный интерес и идеология исключительности.

По факту США отличаются от гитлеровской Германии только тем, что заменили расстрелы «дивиргентов» различными «цивилизованными» способами умерщвления. Они используют вместо концлагерей тайные тюрьмы спецслужб, вместо прямолинейной геббельсовской пропаганды — кибервойска и изощренные технологии манипулирования массовым сознанием, а вместо нацистских опытов по евгенике — трангуманистические инновации генетиков и трансплантологов.

В этом смысле «американская демократия» — системная, технологизированная и тоталитарная форма фашизма. Чего не скажешь о некоторых других его разновидностях. Например, о бандерофашизме.

Бандерофашизм как уникальное политическое явление

На первый взгляд, в бандеровщине наличествуют и стремление к массовому уничтожению людей (что мы наглядно видим на Украине, и не только по отношению к гражданам Донбасса) и идеология «украинства», обосновывающая право её апологетов на насилие во имя «единой Украины».

И все же даже беглое знакомство с идеями и практикой носителей идеологии «украинства» свидетельствует: что-то в бандеровском формате фашизма не так. Ну не похож бандеронацизм на «обыкновенный» фашизм гитлеровцев и их последователей в США.

Главное отличие я вижу в том, что в идеологии украинства нет осознания превосходства. Потуги на это есть, но уверенности в богоизбранности, как и оснований для продвижения идеи (украинского) «сверхчеловека» нет. Скорее, налицо осознание собственной ущербности.

Гитлер строил Третий рейх, США — новый мировой порядок, «свидомые» же не строят ничего. И даже «едина Украина» — не оригинальный продукт и реальная цель, а политический лозунг и микст заимствованных клише и примитивных ритуалов.

Бандерофашизм — это фактически перверсия классического фашизма, его извращенная и вывернутая наизнанку версия. Так если фашистское сверхгосударство — это своего рода альфа-самец, вознамерившийся поиметь человечество, то бандеровец — это извращенец, приглашающий в свой дом альфа-самца, чтобы тот изнасиловал жену (украинский народ).

Политическая практика нынешнего киевского режима — сублимация комплекса зависти к более удачливому соседу (России). Это политика недосубъекта, который украл чужую государственность, получил в подарок территорию, выдумал свою историю, позаимствовал символику и зиги (у гитлеровцев). И даже новую и специфическую «веру» свою сварил из перверсий раскольников и униатов. (О чем автор этих строк говорил на состоявшемся в среду в МИА «Россия сегодня» Круглом столе, посвященном особенностям современной христианофобии.

У американских фашистов, как и у гитлеровцев, все просто: открыто декларируется право на исключительность, открыто применяется насилие, открыто отрицается традиционная мораль, заменяемая языческими культами — силы, денег и т.п. В перверсивном укрофашизме, увы, все извращено и чрезвычайно деструктурировано. Здесь черное называется белым, негодяи называются героями, а позорные поражения называются перемогами (одна только победа украинских войск под Конотопом чего стоит!).

И все же, бандерофашизм — вряд ли поллюция чего-то чрезвычайно нового в мировой политике. Скорее, это нарочитые криптоархаика и нисхождение в язычество. И это навязанная Украине ненависть к православному миру, крестный ход которого на Киев пытаются остановить нацистские банды.

Полагаю, что строителям нового мирового порядка нужны такие перверсивные формы нацизма — как провокации, побуждающие конкурентные субъектности (ту же Европу, к примеру, или традиционный ислам) предпочесть «цивилизованные» форматы насилия варварским и первобытным.

Современная Украина — это сегодня передовая информационной войны за превращение человечества в управляемую массу, лишенную самосознания. Это наглядное пособие для тех, кто еще не понял, что ядерное оружие, как и право на истину, должно быть в одних руках — американских.

Владимир Лепехин